Не рой другому бассейн

Если тебе роют яму - не мешай.

Закончат - сделаешь себе бассейн (с)

Это был старинный храм, посвященный каким-то древним злобным божествам. В центре храма, как и положено, находился алтарь, покрытый засохшими кровавыми разводами, оставленными многочисленными жертвами, а перед ним хорошо просматривалась затертая, но вполне работоспособная пентаграмма. Обилие пыли и мусора свидетельствовали о заброшенности святилища, но сейчас его решили использовать по назначению.

У алтаря, воздев руки, стоял чародей, закутанный в темную хламиду, и громко произносил слова заклинания. Свечи горели, курильницы с благовониями наполняли сильными запахами полуразрушенное помещение, а посреди пентаграммы в клубах серного дыма сидел демон. Судя по усталой физиономии, он скучал, но ничего не мог изменить в сложившейся ситуации.

Объясни мне четко, чего именно ты хочешь, - мрачно порычал обитатель преисподней.

Мести! - закричал чернокнижник. - Меня унизили и оскорбили, но теперь, когда в моих руках сила "Тринадцати Преисподен", я смогу покарать всех своих врагов!

А конкретнее? Имена, фамилии, родовые клички, места проживания? Я уже устал выслушивать твои истеричные вопли, давай, наконец, перейдем к делу.

Райталия! Я хочу отомстить всей этой стране за те унижения, что я получил от ее жителей!

Слушай, я понимаю, не очень приятно, когда обсчитывают в трактире, но тебе не кажется перебором наказывать за это целую страну? - вежливо поинтересовался демон.

Они пошли против сил Тьмы и теперь должны заплатить за это! - чернокнижник сорвался на безумный визг.

Кроме того, целью мести ты выбрал Райталию, - демон недовольно покачал рогатой головой. - А я бы на твоем месте вообще не стал связываться с этой страной. Даже среди наших она снискала довольно специфичную славу.

Неужели ты боишься?!

Боюсь? Конечно, нет. Зато прекрасно осознаю бессмысленность твоей затеи. Райталийцы славятся своим умением ловко выкручиваться из самых сложных ситуаций, а затем обращать свои проблемы в выгоду. И прецедентов было немало.

Хочешь сказать, что для них смертельные проклятия могут оказаться благом? - усмехнулся чародей.

Примеров полно, - пожал плечами демон. - Вот пару сотен лет назад один некромант, которого обчистили на рынке, наслал стаи мертвой саранчи на поля Райталии. Местные маги сумели остановить облако, но не уничтожить, поэтому часть южных земель была полностью опустошена.

И где здесь выгода?

Осознав, что уничтожение мертвых насекомых слишком дорого обойдется, местные жители решили на этом заработать. Теперь каждый год к ним едут миллионы туристов и паломников, чтобы увидеть незабываемый полет мертвой саранчи. Специально для таких случаев для подкорма привозят деревья и кусты, и приезжие могут впечатляться зрелищем, как за доли секунды цветущее дерево превращается в гниющий обрубок. И, как ты сам понимаешь, входной билет на это представление стоит немалых денег. Так что, несмотря на утрату сельского хозяйства, южные регионы Райталии совсем не бедствуют.

Дешевый трюк, - лицо чернокнижника перекосила надменная ухмылка. - Надо было сразу понять, что его очень легко остановить.

Ну, один Повелитель Зла, чьё имя уже стерлось из истории, тоже так считал, и в отместку за плохое обслуживание в публичном доме, наслал на страну проклятие "трехсот тридцати трех болезней". Начались эпидемии, от зараз умер каждый десятый, а карантины и лекарства не помогали, но затем райталийцы смогли собраться и вступить в борьбу. Они потратили огромные суммы денег, чтобы пригласить к себе лучших докторов со всего мира, но в итоге страна была спасена. Иноземные медики смогли найти средства против каждой болезни, а заодно обучили и местных докторов.

И где здесь выгода?

Вот уже полторы сотни лет, благодаря собранным знаниям, Райталия считается мировым центром передовой медицины. Даже владыки Семи Миров готовы хорошо заплатить, чтобы подправить там своё здоровье.

Слишком тонкая работа, - отмахнулся чернокнижник. - Надо было просто ударить, и чтобы вся страна в труху!

Видимо, так и рассуждал некий "Повелитель Адского Пламени", которого оскорбил тот факт, что за обычную пьяную драку ему пришлось отсидеть целую неделю в застенках одного райталийского города. Сил на всю страну не хватило, но создать огненный дождь над этим городом он сумел.

Они и здесь сумели выкрутиться?!

Часть города сгорела, но жители заметив, что дождь идет не постоянно, а периодами, организовались и научились сначала делать огнеупорные крыши, а потом и дома. Теперь тамошних мастеров приглашают даже в другие страны для строительства зданий, устойчивых к пожарам. Кроме того, кузнецы быстро сообразили, что "адское пламя" при определенной обработке способно давать куда больше жара, чем обычный уголь. Так что тот маг должен гордиться, что смог своим заклинанием создать столь мощный центр кузнечного дела. А посмотреть на зрелище огненного дождя съезжается не меньше народа, чем на поле мертвой саранчи.

В таком случае я постараюсь не допустить их ошибок, - чернокнижник презрительно посмотрел на демона. - Против проклятия "Тринадцати Преисподен" не устоит ни одно королевство! Когда я с твоей помощь открою портал в ад, орды демонов вырвутся на свободу, дабы покарать нечестивцев.

Нашей совместной силы хватит лишь на то, чтобы портал открывался на один час раз в месяц, - флегматично отозвался демон.

Так даже лучше! Пусть они сумеют отбить первую атаку, вторую и третью, но с каждым разом потерь будет всё больше, а сил для сдерживания демонов всё меньше! Королю придется опустошить казну, чтобы нанять новых воинов, но в итоге это лишь разорит королевство, и оно в бессилии падет, превратившись в выжженную землю! Таково моё проклятие!

Хорошо, - кивнул головой демон. - Но я тебя предупреждал.

Король Райталии Деоктистирон Второй мрачно изучал поле боя. Трупы демонов перемежались с телами солдат и боевых чародеев. Повсюду вздымались клубы дыма - последствия от использования боевых заклинаний.

Сколько? - спросил он у стоявшего по правую руку архимага Крамокуса.

Почти две тысячи солдат и семьдесят девять боевых магов, - ответил тот. - Но тут нужно принять во внимание, что нападение было внезапным, оборону организовать не успели и...

Для них это тоже было внезапно, - мрачно перебил король. - Сам посуди, множество разношерстых демонов, из которых боевых не больше трети. Нет никакой организации или планирования. Вот в следующий раз может быть хуже.... Что там с порталом?

Работаем, - устало пробормотал архимаг. - Сломать его пока никак не получается.

Значит, следует ждать нового прорыва?

Да, если не сможем его закрыть, через месяц здесь вновь будут пировать демоны. Боюсь, Ваше Величество, что Вы правы, и в следующий раз сюда придут более серьезные противники.

А это значит, что нужно строить линии обороны, нанимать и обучать специальных солдат, искать по всем мирам профессиональных демонологов... Кстати, что Вы делаете?

Лучше поздно, чем никогда. Американский политолог и экс-советник госдепартамента Николай Петро увидел в украинских санкциях против России угрозу для США. В своей колонке в СМИ он предупредил, к чему могут привести ограничительные меры, предлагая взглянуть в качестве примера на Украину.

Петро напомнил, что четыре года назад Киев начал вводить санкции в отношении России. В том числе ввел ограничения для деятельности на Украине российских банков и платежных систем, заблокировал соцсети и телеканалы, а также закрыл воздушное сообщение между двумя странами и грозит прекратить все железнодорожные перевозки в Россию. Однако в реальности, по словам американца, хуже стало только простым украинцам, которым теперь приходится тратить на эти услуги больше денег, если они еще у них есть. А вот российские компании, попавшие под украинские ограничения, вести свой бизнес.

При этом сама Украина готова сбывать свою продукцию куда угодно и кому угодно. Причем без особой оглядки на США. Взять хотя бы последнюю историю с продажей двигателей для боевых самолетов в Китай. Контракт на 380 миллионов долларов заключила украинская компания "Мотор Сич". Но если для нее эта сделка была явно удачной, то в Вашингтоне думают иначе. Бывший советник комитета сената по международным отношениям Уильям Триплетт, комментируя эту информацию, отметил, что, по сути, украинцы берут деньги американских налогоплательщиков и в то же время наносят удар в спину США. И не важно, что сотрудничество с Пекином легально и не попадает под международные санкции. Главное, чтобы тщательно, с учетом их отношений с Белым домом. А у США с Китаем они сейчас известно какие.

Как аукнется эта история Киеву - вопрос открытый. Американцы, конечно, если и дают денег, то только под проценты или это и вовсе только финансовые гарантии. Хотя если даже такой краник перекроют из-за океана, Украине совсем туго придется. И как ни крути, главная надежда - только на Россию, которая, по подсчетам бывшего советника Госдепа, по-прежнему остается главным инвестором Украины. И если Киев будет и дальше ухудшать торговые отношения с "соседней страной", то украинская казна окончательно опустеет. Так мало денег на счетах украинского Минфина, как сегодня, не было последние четыре года, а все планы по наполнению бюджета сорваны.

Впрочем, Николай Петро призывает к разуму не Украину (что бесполезно), а родные Соединенные Штаты. Просто Украина - хороший пример неэффективности санкций. Бывший советник Госдепа напоминает известную поговорку, слегка перефразируя ее на современный лад: когда вы идете по пути санкций, вы должны вырыть две могилы. Одну для экономики вашего конкурента, а другую для себя. Так что, делает вывод Петро, санкции сегодня помогают обеспечить лишь иллюзию покоя для политиков. При этом создавая для собственной же страны массу вполне реальных проблем. Прислушаются ли в Вашингтоне к экс-советнику? Надо полагать, вообще-то, что там люди все и сами понимают. Но откровенно говорить об этом начинают лишь после того, как обзаведутся приставкой "экс".

У радио Sputnik отличный паблик в

Однажды Бирбал переоделся и пошёл обходом по городу. Ходил он, ходил и вдруг в одном глухом месте увидел, что какой-то богач хочет учинить насилие над женщиной. Пригляделся Бирбал и видит: совсем молоденькая девушка-индуска отбивается от мужчины-иноверца (мусульманина).

Бирбал подошёл поближе. Поверх платья главного советника на нём было платье мусульманина, поэтому насильник посчитал его единоверцем и сказал:

Почтенный господин! Если в вашем сердце есть хоть капля истинной веры, вы мне поможете. Это моя жена, но её совратил один индус, и она надумала уйти к нему. Помогите мне отвести её домой. Я - знатный вельможа, и вы, конечно, слышали имя Сардар-хана. Дом мой отсюда - рукой подать.

По правде говоря, - ответил Бирбал, - как мусульманин, я готов помочь вам, но труд мой тоже чего-то стоит. Что я за это получу?

Я много говорить не люблю, но, слово раиса (аристократ, богач-мусульманин), если с вашей помощью добьюсь удачи, то сумею вас как следует отблагодарить, останетесь довольны.

Хорошо. Но сперва я попробую добром уговорить её идти, а уж если она заартачится, тогда поглядим, как быть. А пока я с ней толкую, вам бы лучше отойти в сторонку.

Похотливый пёс не может обдумывать свои поступки: похоть гонит его за сукой, и он бежит неотступно, хоть его ругай, хоть унижай. Сардар-хан послушно отошёл в сторону, а Бирбал стал допытываться:

О, женщина! Расскажи мне всё, не таясь, и если тебя обидели, я помогу тебе. Меня зовут Бирбал, я тайно обхожу дозором город - проверяю, всё ли в порядке.

О Бирбале все знали - старые и малые, бедные и богатые. Все верили ему, помнили, как он справедлив. Услышав его имя, девушка осмелела и стала рассказывать:

Я - дочь брахмана, родители зовут меня Лакшми. Этот подлый иноверец давно хочет меня совратить, выслеживает, проходу не даёт, да я всё ухитрялась ускользать от него. А сегодня, к несчастью, попалась ему прямо в руки. Велика милость Всевышнего! Раз уж вы встретились мне, ради Бога, спасите меня, и Господь вам воздаст. Вы - защитник веры, наш отец родной.

Бирбал успокоил девушку, потом подозвал Сардар-хана.

Как подло, господин Сардар-хан! Ты - чиновник государя, твой долг - защищать его подданных, а ты сам совершаешь насилие над дочерью брахмана. Забыл указ падишаха: «Никому не дозволено творить безобразия, жестокая кара постигает насильника»?

Сардар-хан, будучи сам трусом, подумал: «Припугну и добьюсь своего».

Мошенник! Ты отослал меня, чтобы самому овладеть ею, но меня не проведёшь! - мигом выхватив меч из ножен, он кинулся было на Бирбала, но тот быстро сбросил верхнюю одежду - и Сардар-хан увидел перед собой Бирбала в его придворном наряде.

Богач так и застыл на месте, задрожав всем телом и онемев от страха.

Ну, насильник Сардар-хан, ты арестован, ступай за мной.

Сардар-хан молча пошёл за Бирбалом. Бирбал позвал с собой девушку.

Пойдёшь со мной сегодня, милая. Завтра я пошлю за твоим отцом и всё ему объясню. Он заберёт тебя домой.

Она охотно согласилась. Дома Бирбал поручил девушку заботам жены, а Сардар-хана запер в чулан.

Рано утром Бирбал приказал стражникам отвести арестованного к падишаху.

Удивились падишах и придворные, когда узнали в связанном арестанте главного военачальника. Бирбал рассказал им всё от начала до конца. Падишаху и во сне не могло такое привидеться, он страшно рассердился:

Как ты мог, подлый Сардар-хан?! Я пожаловал тебе такую высокую должность, а ты так-то отблагодарил меня?! Чтоб глаза мои больше тебя не видели! Прочь отсюда!

На другой день, по приказу падишаха, Сардар-хана привели из темницы во дворец и перед всеми советниками и придворными зачитали ему суровый приговор.

Сардары (военачальники у мусульман) и придворные-мусульмане разозлились на Бирбала и сговорились между собой выжить его из дворца. Они делали на него всякие доносы, но падишах ни одному их слову не верил. Он уже не раз испытал преданность Бирбала, целиком доверял ему и всем сердцем привязался к своему мудрому советнику.

Увидели завистники, что в их кознях и уловках нет проку, и придумали новый способ. Привлекли они на свою сторону кривого цирюльника, что прислуживал падишаху, и посулили ему много денег, если он им поможет.

Однажды цирюльник брил падишаха и, смягчив его сердце всякими разговорами, вкрадчиво сказал:

Владыка мира! Вы каждый день творите чудеса доброты, но вот уже много времени минуло с тех пор, как ваши почтеннейшие предки отправились на небеса, а вы их никогда и не вспомните, никто их не навестит даже… Что же они о вас подумают? Не обиделись бы!

И то правда, столько времени я и не вспоминал о них! Но вот, братец, в чём вопрос: кого же я пошлю их проведать?

А кривой ещё пуще старается:

Вы пользуетесь тем, что отцы и деды нажили, а про них и узнать ничего не хотите. Ну что они скажут?

Да ответь ты мне: кто, по-твоему, годится для этого дела? И как он до них доберётся?

Владыка мира! Кого послать - про то вам лучше знать. А как добраться, я могу сказать.

Вот это хорошо! Говори скорее!

Надо приготовить особый костёр: на земле разложить дрова, на них посадить вашего посланца к предкам, а сверху навалить стог сена высотой с минарет и всё сразу поджечь. Посланец вместе с облаками дыма поднимется в мир предков. Вот и будет, как говорится, счастливый конец - делу венец.

Всё это хорошо, но кого же послать-то? Решай уж и это ты.

Вам ли об этом спрашивать, ваше величество?! Рядом с вами множество людей, один другого лучше! Но для этого дела надобен человек, у которого была бы ума палата…

Нет уж, братец, договаривай до конца. Кто, по-твоему, для этого подходит? Кого послать в рай?

Владыка мира! По-моему, для этого дела подходит… м-да… ну-у… ну да ладно, скажу уж: подходит Бирбал! А там воля ваша, посылайте кого хотите.

Верно ты говоришь. Но вот беда: если уйдёт Бирбал, кто же будет здесь с делами управляться?

Велика беда! На небольшой-то срок любого другого на его место поставить можно. Если бы вы захотели дать мне эту должность, то я бы справился, ведь это же ненадолго.

Падишах рассмеялся:

Ай да молодец! Ишь как осмелел! И тебе должность вазира снится?

Цирюльник сперва было смешался, а потом стал хитрить да юлить:

А что тут такого особенного, повелитель? Да я и сказал-то просто так. Прикажете, я и сам поднимусь на небеса, но я-то ведь простак. Надо бы порадовать великих предков ваших, ну да вы сами себе голова.

Принял падишах совет цирюльника, и тот, радостный, побежал к недругам Бирбала рассказать про свою удачу. Вельможи были рады-радёшеньки.

На другой день, не успел падишах прийти на дарбар, как сразу вспомнил слова цирюльника и позвал Бирбала.

Бирбал! С коих пор нет у нас вестей от отцов и дедов наших. Томит эта забота нашу душу. Ты пойди-ка, проведай их и принеси нам оттуда весточку.

У Бирбала глаза на лоб полезли. Он сразу сообразил, какая ему ловушка поставлена, но виду не подал. «Погодите, - думает, - ещё увидим, чья возьмёт».

Владыка мира! Ваш раб готов исполнить приказ, но вот беда - не знаю я дороги на небеса! Если покажете мне дорогу, то я с радостью готов отправиться в путь.

- «Кто заказывает штаны, тот велит и прореху спереди сделать», - пословицей ответил падишах. - Как туда добраться, мне уже объяснил кривой цирюльник, и мне его способ понравился. Он говорит, что надо посланца посадить на погребальный костёр, а сверху насыпать лакх и ещё четверть лакха охапок сена и поджечь. Посланец вместе с густым дымом поднимется на небо. Так что ты собирайся, а дня через три-четыре готовься в путь.

Понял Бирбал, что козни ему строит кривой цирюльник. «Теперь надо придумать, как жизнь спасти, а с ним я уж потом рассчитаюсь», - подумал Бирбал и высказал свою просьбу:

Покровитель бедных! Люди говорят: «Уйдёшь по своей воле, а воротишься ли - на то воля чужая». Если ваши предки захотят меня задержать, то мне волей-неволей придётся их уважить. Кто знает, когда я вернусь? Поэтому должен я позаботиться о своей семье. Получи я лакх и ещё четверть лакха рупий, я бы уладил свои домашние дела, сделал всё, что нужно по хозяйству, а потом и в рай можно. На всё это потребуется месяца два.

Падишах согласился. Взял Бирбал деньги и потратил на рытьё подземного хода от своего двора к тому кладбищу, где сжигали покойников. Работа велась тайком, чтобы до падишаха ни звука об этом не дошло.

Через два месяца подземный ход был готов. Тогда Бирбал пришёл к Акбару, поклонился и сказал:

Владыка мира! Я устроил, наконец, все свои дела и теперь готов отправиться на небо.

Падишаху любопытно было поглядеть на это зрелище, и он вместе со всеми придворными приехал на кладбище. О кривом цирюльнике и говорить нечего - счастливей его никого на свете не было. Он весь так и сиял от радости.

Бирбал простился с падишахом и с весёлым видом уселся на дрова для погребального костра, сложенные рядом с незаметной дверкой в потайной подземный ход. По указке цирюльника на него стали накладывать охапки сена и соломы, увязывать и скреплять, чтобы сено столбом стояло. Бирбал терпеливо ждал своего часа. Когда его совсем завалили сеном, он открыл дверцу в подкоп, спустился туда и благополучно пришёл к себе домой. Быстро переодевшись, чтоб никто его не узнал, он пошёл на кладбище полюбоваться зрелищем. Там всё ещё укладывали сено для костра. Когда столб сена стал высотой с минарет, падишах дал знак, и сено подожгли.

Многие простые люди корили падишаха. Они всем сердцем любили Бирбала, потому что был он справедлив и к народу милостив.

Ох, ох! - вздыхали они. - Не выживет вазир. Не увидим мы его больше, и надеяться нечего! Такая, видно, судьба назначена ему Брахмой.

А Бирбал бродит в толпе, прислушивается. В одном месте стоят кучкой мусульмане-придворные.

Избавились мы сегодня от большой помехи, - толкуют они меж собой. - Теперь наконец назначат нового вазира - мусульманина. Нечестивец Бирбал не давал нам и рта раскрыть. А теперь мы заживём!

Это ведь я добился, чтобы Бирбалу конец пришёл. Не придумай я этого средства, разве бы кто посмел даже палец на него поднять? Так что давайте-ка мне награду, как уговорились. Вы своими глазами видели, как он вместе с сеном сгорел дотла, даже косточек не собрать.

Эта похвальба была для Бирбала горше яда. Он чуть не задохнулся от ярости, но скрипнул зубами, прикусил губу и сдержал себя. «Погоди, не уйдёшь от меня, - грозил он про себя кривому. - Мой-то черёд прошёл, а твой ещё впереди».

Костёр догорел, и народ разошёлся. Незаметно ушёл и Бирбал и спрятался в одном из тайников. Но не мог он сидеть, сложа руки и каждую ночь, переодевшись, ходил дозором по городу, следя за порядком.

Так прошло несколько месяцев, и Бирбал наконец решил объявиться. За это время у него отросли длинные усы и борода, волосы свисали длинными спутанными космами. Он рассудил, что лучше всего именно в таком виде явиться во дворец. И вот, нарядившись в своё придворное платье, он пошёл к падишаху. По дороге встречалось ему много знакомых, но никто не узнавал вазира, так сильно он изменился. Падишах тоже не узнал его. Тогда Бирбал сам заговорил:

Владыка мира! Меня зовут Бирбал. По вашему приказу я навещал в раю ваших предков, а теперь вернулся.

О! Бирбал! Неужели ты вернулся?! Рассказывай же поскорей, как там наши отцы и деды? Довольны ли они?

Да, что там говорить! Благодаря вашим добрым делам они обрели там счастье. Как же они обрадовались, когда я принёс им весточку о вашем благополучии, а когда узнали, что я - ваш вазир, так меня приветили, да обласкали, что и сейчас об этом без слёз вспомнить не могу. Счастье их так велико, что им завидует сам Индра, утопающий в наслаждениях. Всего у них вдоволь, ни в чём нужды нет, одна только жалоба: нет на том свете цирюльника. Изволите видеть, как я весь волосами оброс - по этой самой причине. А ведь я только шесть месяцев там прожил. У них же волосы и бороды так отросли, что по земле волочатся. На прощанье они просили передать вам просьбу, чтобы прислали вы к ним лучшего цирюльника. Я их от вашего имени обнадёжил. Они хотели послать вам со мной много тамошних редкостей, да потом передумали, пошлют после, мол, с цирюльником. А посылать цирюльника или не посылать - на то ваша воля. Просьбу я вам передал, и на мне ни греха, ни вины не будет.

Бирбал! Выслушал я тебя и наказ моих предков, но как же быть? Какого цирюльника я могу им послать?

Ну, об этом я уже подумал: нет никого лучше для этого дела, чем ваш кривой цирюльник. Он безо всякого труда подымется на небо вместе с дымом от соломы.

Падишаху пришлись по душе рассуждения Бирбала, и он велел послать за кривым цирюльником.

Увидал кривой, что Бирбал с того света вернулся, и пригорюнился. Услышал он и страшные новости - выходит, теперь ему самому придётся отправляться на небеса! «Вот смерть-то и пришла», - думал несчастный. Не зная, как спасти свою жизнь, он попросил у падишаха отсрочку на месяц, а сам задумал бежать из города. Но падишах на такую отсрочку не согласился, дал только одну неделю.

Наши предки в раю заждались, надо их и побрить, и постричь, так что ты поживее управляйся. Чтобы за неделю в путь собрался! Если же ты в раю задержишься, я велю кормить и одевать твою семью за счёт казны.

«Ладно, и семь дней - срок немалый, - подумал Цирюльник. - За это время я уж далеко буду. Уйду от Бирбаловых козней». И сделав салам падишаху, он пошёл домой.

А Бирбал шёл за ним по пятам, словно тень. Он глаз не спускал с кривого и понял, что подлый цирюльник нашёл способ отвертеться. «Если за ним не следить, то и впрямь сбежит», - думал Бирбал и не отставал от кривого ни на шаг, а когда тот вышел из дворца, послал следом за ним верного слугу.

Но если мы ночью уедем из этого царства, то спасёмся от мести Бирбала.

Тут прибежал с улицы его младший сынишка и крикнул:

Что случилось, отец, почему у нас возле двери солдат стоит?

У цирюльника лицо вытянулось.

Ну, вот и смерть моя пришла! - вымолвил он трясущими губами. - Это, видно, Бирбал поставил.

Увидела жена, что он от страха сам не свой, и стала его успокаивать:

Да что же вы так испугались? Только недавно Бирбал побывал в раю, всё уладил и вернулся живым. Так же и вы вернётесь.

Откуда нам знать, как вернулся Бирбал? - сердито сказал кривой. - Его сама Дэви хранит, вот он и спасся. А мне уж никак не спастись. Как сказал один поэт:

На силу найдётся сила,
На хитреца - хитрец.
На камень коса наткнётся,
На мудреца - мудрец.

«Что посеешь, то и пожнёшь». Я копал яму другому, да сам же в неё и угодил. Ну ладно, что будет, то и будет. Не стану от одной мысли о смерти раньше времени помирать.

На седьмой день падишах прислал за ним солдата. Цирюльник собрал свой прибор для бритья и пошёл во дворец. Всё уже было приготовлено, чтобы достойно отправить брадобрея на тот свет: Бирбал даже упредил приказ падишаха - по его указанию на кладбище загодя свезли целую гору сена.

Падишах приехал с кривым цирюльником. Кривого сразу же усадили на землю, а сверху стали сено накладывать да увязывать. Когда уложили сено высоченным стогом, приказали солдату разложить огонь. Тот кинулся к сену, поднёс огонь - занялось пламя и… сено и цирюльник обратились в пепел.

Так благодаря мудрости Бирбала совершился последний обряд очищения кривого цирюльника.

Не рой другому ямы, самъ попадешь. Ср. Кто яму для другихъ копать трудился, Тотъ самъ въ нее упалъ, гласитъ писанье такъ. М. Ю. Лермонтовъ. Эпитафія. Утонувшему игроку. Ср. So schadet meist der böse Rat Dem selbst, der ihn gegeben hat, Denn wer… …

не рой другому ямы, сам попадешь - Ср. Кто яму для других копать трудился, Тот сам в нее упал, гласит Писанье так. М.Ю. Лермонтов. Эпитафия. Утонувшему игроку. Ср. So schadet meist der böse Rat Dem selbst, der ihn gegeben hat, Denn wer einem andern Fallstricke legt, Sich selbst… … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона

Репертуар Большого театра (Москва) с 1825 по 1900 год

Репертуар Большого театра (Москва) - В настоящей статье приведён неполный список репертуара московского Большого театра. Необходимо учитывать, что поначалу труппа Малого (Малый театр открылся 14 октября 1824 г.) и Большого театров (Большой театр открылся чуть позже Малого … Википедия

Возмездие - это жизненный принцип, согласно которому зло оплачивается злом, а добро – добром. Возмездие понимается как воздаяние, кара, расплата за преступление, зло, нарушение нравственных основ жизни. Возмездие – это как бы возмещение, возврат, отдача того … Основы духовной культуры (энциклопедический словарь педагога)

Вавилоно-ассирийская литература - ВАВИЛОНО АССИРИЙСКАЯ ЛИТЕРАТУРА, сохранившаяся до наших дней в громадном количестве самых разнообразных произведений, вскрывает перед нами различные стороны хозяйственной, общественной и повседневной жизни народов, населявших Двуречье в первые… … Литературная энциклопедия

ЯМА - ЯМА, ямы, жен. 1. Углубление, вырытое или образовавшееся в земле. «Вырыта заступом яма глубокая.» И.Никитин. Картофельная яма (для хранения картофеля). Угольная яма (для жжения древесного угля). Помойная яма. Выгребная яма. 2. Специально… … Толковый словарь Ушакова

яма - Рыть яму (кому) перен. готовить кому н. неприятность, стремиться причинить вред. Не рой другому ямы, сам в нее попадешь. Пословица … Фразеологический словарь русского языка

НЕ ССЫ В КОМПОТ - ПРОКИСНУТ ПОМИДОРЫ - не рой яму другому, сам в нее попадешь … Язык Одессы. Слова и фразы

Топить(кого) - Топить (кого) иноск. вводить въ проигрышъ (въ картахъ); раззорять, губить, уничтожить (какъ бы погружая въ воду). Ср. Пожалуйста не жалѣйте (что я не усвоилъ адвокатуры)! Да и какое возможно добро? Одного выручай, другого топи... Лѣсковъ. Смѣхъ и … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)

ЯМА - жен. или ямина, ямурина и ямовина, ямка, ямочка, яминка; ямишка; ямища; впадина, влумина, лунка, провал, выбоина, всякое углубленье, ·противоп. горб, шишка, бугор и пр. Ямины в полу выхожены. Серебряная посуда вся избита, в яминах. Глазные ямины… … Толковый словарь Даля

Книги

• Крокодиловы слезы , Лаиглесия Х.. Читатели найдут в книге две сказки испанского писателя Хуана Антонио Лаиглесия. Герои первой сказки "Полкилограмма сахара"-Гном Джером и Бобрёнок. Бобрёнок все время приходит к запасливому… Купить за 395 руб
• Крокодиловы слёзы , Хуан Антонио Лаиглесиа. Читатели найдут в книге две сказки испанского писателя Хуана Антонио Лаиглесия. Герои первой сказки `Полкилограмма сахара` - Гном Джером и Бобрёнок. Бобрёнок все время приходит к запасливому…

Жил-был человек, несказанно богатый. Отары овец, табуны коней, ульи, мельницы - все, куда ни глянь, принадлежало ему, и люди на него пальцем указывали. А еще имел он двух сыновей. Оба непутевые были, с утра до ночи слонялись без дела и ни к чему не желали руки приложить. Годы стали давить отцу на плечи, сила на убыль пошла. Скрутила его однажды хворь, да и не отпустила уже. Понял человек, что близятся смертный час, помолился за сыновей и отдал богу душу.

Похоронили сыновья отца с большими почестями.

А жизнь продолжалась. Шли дни и недели, и месяц минул с тех пор, и шесть прошло, а сыновья болтались без дела, проедая отцовское состояние.

В один прекрасный день (только год прошел по смерти отца) призывает старший брат младшего и говорит ему:

Надоело мне тебя кормить, братец, отныне ты - сам себе голова, иди своей дорогой и да поможет тебе бог.

Как смеешь ты так говорить, добро-то у нас общее. Там и моя доля наследства. И потом, я ведь твой младший брат, ты обязан обо мне заботиться и помогать мне. От одного отца-матери мы с тобой, негоже тебе говорить такое...

Ты свою долю проел, а все, что от отца осталось - мое. Только мое. Отец мне завещал. Мне одному.

Напрасны были мольбы младшего брата: старший был жаден до беспамятства. Выставил вон родного брата без гроша в кармане.

Недолго тужил младший. Нашел на краю села заброшенную торню, перебрался туда с женой и детьми и стал налаживать новую жизнь. Брался за любую работу, кормились они кое-как, еле сводили концы с концами. И ни разу не обратились к старшему за помощью.

А старшего брата злость гложет. Знает, что у братца - мало ли много - на прожиток есть кусок хлеба насущного, видит он: день ест семья младшего, другой - постится, а живут, терпят. И трудятся. И душит его желчь. Уж и не знает он, какую напасть наслать, какую беду накликать на младшего брата - сердце свое умаслить.

«Пошлю-ка я его на вершину дальней горы, совру, что клад там зарыт,- авось не воротится. Говорят, там хищные звери рыщут, пусть его и сожрут живьем».

Задумано-сделано. Приходит он к брату своему младшему в ветхую его лачугу, справляется о житье-бытье.

Живу, как видишь, не жалуюсь. Бог милостив, и люди добры...

И не надоест тебе прозябать в бедности, куска хлеба ради спину гнуть на чужих людей?!

Уж не хочешь ли ты мне помочь?

Помог бы, да боюсь, горд ты, не примешь ни помощи, ни совета...

С чем пришел, братец?

А вот с чем. На вершине дальней горы есть пещера. Слыхал я, там золота груды и драгоценных камней много. Попытай счастья, вдруг разбогатеешь - тогда ни забот тебе, ни печалей...

Если то, что говоришь - правда, почему бы тебе не попытаться разбогатеть?!

Правда, чистая правда.

Коли так - завтра же в путь пущусь.

Едва заалел восток, как младший брат своей жене говорит:

Тащи мешок и дай мне хлеба в дорогу.

Куда это ты ни свет ни заря?

А туда, куда старший брат сказал. На дальней горе пещера есть, а в той пещере золота навалено. И драгоценных камней не счесть.

И чего это он сам не заберет такое богатство?! Ни за грош пропадешь, дурья ты голова!..

Придержи язык и не лезь в мужские дела. Делай, что говорят.

Пригорюнилась жена, но мужу перечить не стала. Положила ему несколько хлебцев, кусок сыра. И подала мешок - самый большой в доме.

Долго ли - коротко, далеко ли - близко, нашел младший брат дорогу к той горе и пришел к той самой пещере, о которой говорил старший.

Места были дикие, и проклял младший брата своего. «Да здесь же меня звери сожрут и костей не оставят»,- подумал он. Стал искать - где бы ему укрыться. Видит: большой камень выворотило из земли, как раз у самого входа в пещеру. Укрылся за ним, набросил мешок на голову, в комочек сжался. Проходит час, другой, может, вечность - только через некоторое время являются к пещере дикие звери - мышь, волк, лиса и медведь. Садятся в круг. Душа младшего брата, как говорится, в пятки ушла.

Оф, оф, оф, - жалуется мышь.- Просто не знаешь, как и быть.

Ты это о чем?

А о том, что в норе у меня хоть шаром покати, в желудке пусто, а рядом какой-то дурак кувшин с золотом зарыл. Только мне от него пользы никакой.

У тебя не беда, а только полбеды. А вот в одном месте стоит дерево, а в дупле мед. Сколько лет уже подбираюсь к нему да всякий раз ухожу не солоно хлебавши: больно пчелы жалят.

Слушает их жалобы младший брат, а у самого сердце радуется: «Нет, не враг он мне, старший брат. Он мне правду сказал: иди и разбогатеешь».

Утром звери разбрелись по своим делам, а младший принялся за дело. Искал, искал, наконец нашел мышиную нору, стал копать вокруг нее. Долго копал, глубоко копал, пока не нашел тот кувшин. Отсыпал себе горсть, а кувшин снова зарыл. Сам же пошел в ближнее село, нанял людей и велел поставить ему дома на той самой горе.

Трудились мастера - плотники и каменщики, поднимали дом за домом. А еще велел младший, чтобы пристройки к домам были - для слуг, которые за домами смотреть будут. И еще заказал ульев много, пошел к тому дереву, пчел в ульи свои вселил, мед весь разлил по кувшинам, и было его там - не вычерпать. Разбогател человек. И решил наконец в родное село наведаться.

Явился к брату старшему и все, как я вам рассказал, ему и выложил.

И такое довольство было на лице младшего брата, что трудно было ему не поверить. Засвербила душа старшего от жадности. «Я его на верную смерть послал, чтоб дикие звери его сожрали, а он богатством оброс, в золоте купается. Пойду-ка и я. Может, мне больше повезет».

Задумано - сделано. Тайком от жены выскользнул старший брат из дому и что есть духу понесся к вершине дальней горы. Идет в гору день, два, три - не помнит сколько, только открывается перед ним вдруг вход в ту самую пещеру. Видит он и большой тот камень. Прячется за ним. Вскоре собираются и звери.

У кого что нового - выкладывай!

Выкладывать-то уже нечего: пришли люди, разрыли мою нору, все золото забрали и домов понастроили - негде спрятаться. Никак в ту ночь кто-то притаился тут и подслушал наш разговор.

Со мной та же история,- вскричал медведь,- кто-то из того дупла весь мед выгреб дочиста. Хоть бы на донышке оставил...

Раз такое дело, надо бы все вокруг осмотреть, - сказал волк.

Тут-то вытащили они из-за камня старшего братца и разорвали его на куски.

Ждал младший, ждал, да не дождался братца своего старшего. Понял, что стал он добычей тех самых зверей. Рвал он на себе волосы, горевал, да только горю уже не помочь: пошел он к жене старшего и рассказал все как было. А та слушала, слушала и сказала: «Не рой другому яму - сам в нее угодишь».

Что было, то не вернется, не будем помнить зла. Собирай свой скарб: я построил на той горе дома, с нами рядом жить будешь, и не дам я детям твоим умереть с голоду.

Будь по-твоему, - сказала жена старшего брата.

На другое утро, на десяти телегах переехали они на новое место. Прослышали про то люди и стали стекаться к той горе. Так и выросло село на новом месте, Благородство открыло младшему путь к богатству, а старший наказан был за свою жадность и жестокость.

С неба упало три яблока: одно тому, кто сказывал, второе тому, кто слушал, и третье тому, кто запомнил.

Перевод А. Сагратяна